Кредиторы не замечают следующую жертву кризиса: комментарий Мэтью Линна

Греция? Там мы уже были. Ирландия? Это мы проходили. Португалия? Оттуда у меня есть футболка. На протяжении последнего года страны еврозоны одна за другой терпят крах. Кто следующий? Многие покажут пальцем на Испанию. Некоторые — на Италию. Несколько человек отметят Бельгию — государство с большим долгом и без правительства. Однако смотреть надо в другую сторону — на Францию.

Политическая ситуация там становится все более нестабильной, госдолг устойчиво растет, страна становится менее конкурентоспособной в сравнении с Германией и не демонстрирует желания что-либо менять. Этого вполне достаточно, чтобы участники рынка облигаций превратили Францию в следующую арену боевых действий. Однако доходность французских 10-летних облигаций до сих пор держится около 3,6 процента.

Недостатка в кандидатах на “проведение” следующего этапа разрастающегося кризиса доверия в еврозоне, конечно, нет. Перегрев на рынке недвижимости Испании по масштабу нисколько не уступал ирландскому, а дефицит бюджета страны является одним из самых масштабных в регионе. Бремя госдолга Италии почти также велико, как у Греции, и с тех пор как Италия присоединилась к зоне евро, она предпринимает отчаянные усилия, чтобы добиться роста экономики. То же самое можно сказать о Португалии. Бельгия только что отметила годовщину безвластия, что является рекордом мирного времени. У страны мало шансов справиться с дефицитом бюджета, если она даже не может решить, кому быть у власти.

На этом фоне Франция сумела ускользнуть от радаров. Вторая крупнейшая экономика Европы остается благополучным государством, хотя за последние два десятилетия рост валового внутреннего продукта страны составлял в среднем всего 1,6 процента.

‘Взоры на Францию’

“Недолго осталось ждать, пока держатели облигаций обратят свои взоры на Францию, это произойдет после того, как они разделаются с Португалией и Испанией”, — сказал в интервью британской газете Independent в декабре глава Лондонской фондовой биржи Ксавье Роле.

Есть четыре довода в пользу того, что Франция — следующая на очереди.

Во-первых, Франция вступает в опасный с политической точки зрения период. Президентские выборы в следующем году обещают быть напряженными. Опросы общественного мнения свидетельствуют, что президенту Николя Саркози будет непросто пройти даже во второй тур, и он вполне может оказаться на третьем месте после Марин Ле Пен, лидера ультраправого “Национального фронта”.

Лишь один опрос за последние семь недель показал, что Саркози обойдет Ле Пен и выйдет во второй тур.

Критик евро

Интересно, что Ле Пен является яростным критиком евро. В Испании и Италии нет популярных политиков, выступающих за возврат к национальной валюте. Во Франции есть. Ее шансы на победу не намного выше, чем были у ее отца Жана-Мари Ле Пена, который когда-то возглавлял ту же партию. Тем не менее, чтобы напугать рынки облигаций, достаточно и намека на ее победу. В конце концов, победа Ле Пен может привести к возврату к франку, а затем к девальвации. Никто не захочет держать французские облигации, если есть хоть малейшая вероятность такого развития событий.

Во-вторых, долговая ситуация во Франции непрерывно ухудшается. В 2010 году дефицит бюджета страны был пятым по величине в еврозоне — 7 процентов ВВП. Хуже дела обстояли только в Греции, Португалии, Ирландии и Испании — не самая лучшая компания. Объем непогашенных гособязательств Франции достиг 81 процента ВВП в 2010 году. В этом году он составит 90 процентов, а в 2012 году — 95 процентов, прогнозирует лондонская консалтинговая фирма Capital Economics. Хотя задолженность Италии еще больше — 119 процентов ВВП в 2010 году, — страна не наращивает ее такими темпами, как Франция. На что действительно смотрят рынки, так это на направление, в котором движутся страны, а выбор Франции плох.

Конкуренция со стороны Германии

В-третьих, Франция теряет конкурентоспособность. Основная проблема всех стран, испытывающих трудности с единой валютой, в том, что они не могут конкурировать с Германией. Это точно касается Франции. Расходы на оплату труда в Германии сократились на 0,7 процента в четвертом квартале прошлого года, а во Франции выросли на 1,1 процента. Разница была еще большей в течение двух предыдущих кварталов. И хотя по итогам года она ни разу не оказывалась существенной, ее хватает для того, чтобы Франция все больше уступала своему восточному соседу.

Мало достиг

В-четвертых, страна не хочет меняться. Саркози пришел к власти с обещанием встряхнуть экономику. Он мало чего достиг. На следующих выборах ему бросят вызов правые экстремисты, которые выступают против евро. В то же время самый вероятный кандидат от социалистов, глава Международного валютного фонда Доминик Стросс-Кан, соберет голоса центристов. При таком раскладе никто не станет обещать жесткого контроля над дефицитом бюджета, сокращения зарплат или либерализации экономики. Хотя у Испании и Италии, возможно, еще больше проблем с госдолгом, испанцы усердно стараются улучшить свою финансовую ситуацию, а итальянцы, по крайней мере, контролируют уровень долга, пусть и немного делают для того, чтобы повысить конкурентоспособность. Франция ни делает ни того, ни другого.

Пока почти нет признаков того, что участники долгового рынка обращают внимание на Францию. Страна по-прежнему может занимать на тех же условиях, что и Германия. И еще есть время, чтобы изменить ход событий. Сокращение дефицита бюджета в этом или следующем году улучшило бы ситуацию.

И все же сложно поверить, что кризис в еврозоне закончится с оказанием финансовой помощи Португалии. Под перекрестный огонь попадут и другие страны. У Франции есть все шансы стать следующей жертвой.

(Мэтью Линн — колумнист агентства Блумберг и автор книги “Bust” о долговом кризисе Греции. В тексте изложено его личное мнение).